— И всё равно непонятно, почему они так легко начинают верить.
— Вы даете надежду, госпожа.
— Какую ещё надежду? Я сама ни в чем не уверена и не знаю что нас ждёт.
— Но вы же хотите идти в новый проклятый круг?
— Да, хочу. Но только чтобы убежать от всего этого ужаса.
— Так и остальные хотят этого! А вы сказали, что так можно. Вот у людей и появилась надежда.
Гман наблюдал за мной и вдруг добавил:
— А ещё в последнее время вы перестали шевелить губами.
— А раньше шевелила? — удивилась я. Никогда не замечала за собой такой привычки.
— Да, немножко. А теперь разговариваете, не шевеля губами совсем. Просто смотрите на человека, и он начинает отвечать. Вы даже не замечаете, что к вам приходят разные люди, и каждый говорит на своем родном языке. Но вы понимаете каждого. И говорить можете хоть с каждым в отдельности, хоть со всеми сразу. И все вас понимают. В первый раз видеть такое очень непривычно и страшно, многие пугаются. Но все сразу начинают верить, что вы — эльхае. Только они так могут.
— Далась тебе эта эльхае! Может я такая магичка?
Гман только хмыкнул.
— Скромность — это тоже один из признаков эльхае!
Я чуть не заругалась — что бы я ни делала, что бы ни говорила, у Гмана всё ложилось в одно строку — Эльхае.
Я стояла у края круга и ждала сообщения, что основная масса людей готова.
Оглянулась назад — плотные ряды, разбитые для лучшей управляемости на колонны. Первые тысячи — в основном мужчины с оружием и топорами. На всякий случай — на случай, если там нас уже ждут, на случай, если попадём снова в джунгли и придётся прорубать дорогу для остальных. В передовых отрядах небольшие группы молодых женщин (тоже на всякий случай, если круг закроется слишком быстро, и прорвавшиеся смогли бы продолжить род). Затем мужчины, вооруженные наскоро сделанными дубинами. И только потом женщины, дети, старики. Те, кто ещё мог стоять на ногах, кого успели и смогли собрать, кто решился идти в другой мир. Никого не неволили. Все понимали, что вместо известного способа умереть мы всего лишь выбираем неизвестный.
А ведь я и в самом деле становлюсь матерью-воительницей, удивилась я. Целый народ готов идти за мной, и я мелочь пузатая, готова возглавить самое настоящее организованное вторжение. И если нам не повезёт, и на той стороне окажется обитаемый мир, то и обо мне будут рассказывать ужасные легенды как о предводительнице страшных существ, ворвавшихся в их мир. А мы всего лишь не хотим умирать...
Я подняла руки к солнцу и закрыла глаза, в надежде услышать подсказку как в тот день, когда я стояла на парапете и не могла решиться — жить мне или умереть. Те, кто умнее и мудрее меня, подскажите — идти мне в новый мир или остаться здесь? Как будет правильнее? В любом случае люди будут умирать, и я не знаю, где больше. Дайте же мне хоть маленький намёк!
Я ждала, но, словно специально, ветер совсем стих, слышался только негромкий гул голосов стоящих за мной людей. Все ждут моего слова.
И тогда я решилась. Хватит перекладывать ответственность на других! Теперь я сама как порыв ветра. Порыв ветра, который решит судьбу двух миров.
Каким бы он ни был, этот новый мир, что бы мне ни пришлось в нем пережить, но этот мир теперь будет моим.
Я махнула рукой и не спеша двинулась вперёд. В свой новый мир.