Порыв ветра - Страница 6

— У меня есть копия отчёта о твоём разговоре с одним известным тебе посетителем. И твои аргументы мне в чём-то даже понятны. Но давай уточним ситуацию. Ты уже попала в поле зрения спецслужб и обратной дороги нет. Мне пришлось приложить ... э ... некоторые усилия, чтобы заполучить тебя и теперь только два варианта — или ты мне помогаешь, и мы расстаёмся к взаимному удовольствию, либо мне придётся упрятать тебя ... э ... навсегда. Во избежание, так сказать. Я ясно выразился?

— Более чем. Но я не собираюсь снова и снова переживать смерть. Лучше уж один раз.

Мужчина задумчиво протянул.

— То, чего ты не хочешь, я уже понял. А что ты хочешь?

Я даже растерялась. Вот об этом как-то ещё никто не спрашивал.

— Я... хочу, чтобы меня оставили в покое.

— А если я тебе это обеспечу?

— Как? Посадите в одиночную камеру на необитаемом острове?

— Ну, зачем же так кардинально? Изменение внешности, десяток паспортов, с которыми можно беспрепятственно путешествовать по всему миру, некоторая сумма наличкой, которая позволит безбедно прожить лет десять. Ты уезжаешь, я про тебя забываю. С остальными будешь разбираться сама. Ну, как тебе такой вариант?

Мужчина говорил спокойно, уверенно, и я ему вдруг поверила. И что он даст денег, и сделает нужные документы. А почему бы и нет? Уехать, раствориться, спрятаться. Куда угодно, лишь бы подальше и где будет поменьше людей.

Присев на кровать, я уже почти спокойно спросила.

— Что нужно сделать и как вы себе это представляете?

Мужчина удовлетворённо кивнул, щёлкнул пальцами, и в дверь тут же протиснулся горилоподобный мужчина. Видимо, он слышал разговор, потому что не сделал попытки приблизиться ко мне, а только чуть сдвинул в мою сторону журнальный столик и разложил на ней карту города.

— Мальчика похитили три дня назад вот в этом месте — он ткнул в какую-то точку на карте — Они возвращались из школы. Телохранителя ранили, и он ничего не смог сделать. Вещи у мальчика отобрали и сразу выкинули, отследить по телефону и особым меткам не удалось — он выжидательно посмотрел на меня.

Полагалось что-то делать, но что? Ехать на то место, где его похитили? Вроде другим экстрасенсам достаточно было потрогать личные вещи и этого хватало, чтобы настроиться. Прикасаться к отцу мальчика мне совершенно не хотелось.

— Можно какую-нибудь вещь ребёнка?

Телохранитель тут же вытащил из кармана фотографию, телефон, положил на стол и снова отступил. Я тоже не стала задерживаться у стола — взяла вещи, мельком глянула на карту, где особо выделялся красный кружок, и тоже отступила. Вообще, в другое время я бы посмеялась над нашим поведением. Мужчины боятся, чтобы я чего не услышала в их головах, а я ещё больше боюсь узнать их мрачные тайны.

Встав у окна, закрыла глаза и попыталась настроиться, но ничего не получалось. В голову лезло что угодно, но только не то, что нужно. И только когда я догадалась представить мальчика и несколько раз повторила «Больно, страшно», у меня что-то получилось. Было, как и рассказал телохранитель — подлетела машина, в его спутника несколько раз выстрелили и тот упал весь в крови. Мальчика запихнули в машину и повезли. Я смотрела вслед машине, потом постаралась не отстать от неё. Поворачиваясь с закрытыми глазами, начала описывать.

— Проехали два квартала, повернули налево. Долго едем по широкому проспекту, проехали стадион, затем какой-то парк.

Я повторяла все движения машины, бормоча про особые приметы, которые успевала заметить. В конце концов мальчика привезли в старую пятиэтажку. Замирая от ужаса, что придётся увидеть страшное, немного прокрутила события вперёд, осмотрелась, затем открыла глаза.

— Мальчик жив. Его приковали цепочкой, но он жив. Четвёртый этаж, квартира направо, дальняя комната. В зале двое охранников, но они ничего не знают. Главный приедет в три часа — неожиданно закончила я.

На хозяина было страшно смотреть. Даже до меня доносился скрежет его зубов. Повернувшись к телохранителю, он почти ласково произнёс

— Ты всё понял?!

Тот не отрывал взгляд от карты.

— Дом, подъезд, квартира известны. Если девчонка не ошиблась, то...

— Бери людей, не останавливайся ни перед чем, но я хочу видеть всех этих уродов живыми. У меня очень много вопросов...

Он резко встал.

— Поехали!

Оставшись одна, я даже чуть обиделась, что меня все бросили, но обо мне не забыли. Минут через десять служанка вкатила уставленный тарелками со всяким вкусностями сервировочный столик и целый час я наслаждалась маленькими кусочками неведомых доселе блюд. Потом устроилась на кровати и совершенно незаметно уснула.

Проснулась я от ощущения чужого взгляда. Сонно повернулась набок и увидела хозяина, придерживающего за плечи десятилетнего мальчишку, которого я видела на фотографии. Что-то не так?

Не успела я встать, как мальчишка вырвался из рук отца, подбежал ко мне и уткнувшись лицом в живот, обхватив меня руками. Я совершенно растерялась. Тельце подрагивало, и я непроизвольно стала поглаживать по волосам, стараясь успокоить. Потом пригляделась и вздрогнула — у мальчишки сквозь волосы проступали чёрные пятна. Не грязь, не кровь, нечто непонятное, но очень плохое. Уже более целенаправленно я попыталась убрать эти пятна, и тут же стряхивала их, чтобы они не пристали к моим пальцам. Самое удивительное, но мне это удавалось, а мальчик с каждым отброшенным пятном успокаивался всё больше. Отец стоял напряжённый, но не вмешивался. Когда головёшка очистилась, и я заглянула в глаза мальчику, он выглядел уже почти нормально. Уставший, испуганный, но в глазах появился интерес к жизни. Я ласково щёлкнула пальцем ему по носу.